Украинская война. Прощай, вождизм

ПРОЩАЙ, ВОЖДИЗМ

 

Османская держава сложилась в синтезе тюрко-монгольского военного вождизма, арабо-исламского духовного мессианства и персидского бюрократического унитаризма.

Вождизм как понимание мироустройства, как оценка своего места в мире — присущ харизматичному кочевому тюрко-монгольскому миру. Вождизм диктовал объединять народы в едином государстве под властью тюркской военной верхушки. И вождизм требовал иметь во главе — вождя (хана, бея), знающего Цель и Путь.

Целью всегда было величие — создание тюркской империи всего человечества. Путем — завоевание: иначе как войной Вселенную не покорить.

Война виделась смыслом бытия, высшим из всех занятий, главным делом человека. В этом тройном тюркском вождизме: национальном, личном, мировоззренческом заключается разгадка ранней истории Османского государства — подножие его пика.

Его строительство Османами было гораздо более медленным, чем исторически мгновенное создание огромных империй их тюрскими двойниками — Сефевидами и Тимуридами в Иране и Индии. Возможно, благодаря именно этому оно не сгинуло так быстро, закрепилось в истории и получило продолжение в современность (160. 48).

Медленное развитие позволило заимствовать и применить достижения ряда чужих цивилизационных моделей. Прежде всего — арабо-исламской и персидской. Первая принесла Халифат как тип теократического государственного устройства. Вторая — бюрократическое унитарное государство.

Оба противоречили вождизму, так как стремились не включать в себя, а подавлять и уравнивать разнообразие, не «делегировать» власть и ресурсы, а консолидировать их, не объединять народы, веры и государства, а поглощать, не вести за собой, а принуждать.

Но подлинной проблемой Османской Турции стало не замещение вождизма этими моделями, а затухание конфликта между ними в государственной деятельности и в военном строительстве, в общественных процессах, в идеологии и в поведении людей.

Динамика конфликта вождизма, мессианства и унитаризма была удивительно мощной и плодотворной. Именно она порождала новаторские государственные и военные практики, благодаря которым у Турции находился заранее заготовленный ответ на каждый новый вызов, который бросали ей враги.

Этот благодатный для динамики Османской державы процесс прервался, когда вождизм, мессианство и унитаризм нашли каждый свое место в государстве и армии, обществе, в вере и идеях, в умах людей и их поступках. Они определили свои зоны влияния и принципы взаимодействия между собой.

Внутренний конфликт: социальный, институциональный, идейный — сошел. Рождение новаторских «практик-мутантов» прекратилось.

На внешние вызовы у Османов уже не находилось всегда наготове ответа. Они перешли к импровизациям, заимствованиям и подражанию. А тот путь не мог не привести их к поражению и крушению.