Смута. Эпилог. Келья Новодевичьего монастыря под Москвой

ЭПИЛОГ
КЕЛЬЯ НОВОДЕВИЧЬЕГО МОНАСТЫРЯ ПОД МОСКВОЙ

Сентябрь 1697 г.

 

Монахиня Сусанна, в миру — царевна Софья Алексеевна; патриарх Адриан. Стоят в углу, у икон.

 

Сусанна

О, Господи, такого убиенья,
Таких потоков крови православной
Не видела Москва с татарских ратей,
С безумий Смуты, с Грозного бесчинств!
Неужто, отче, ты не встал
Злодейство усмирить?

 

Патриарх Адриан

Сусанна!..
О, Софьюшка, как мне Иоаким
Клобук святейший завещал и посох,
Выращивал я жалость в государе,
В Петре. И он клонился
Под руку Божью — милосерден был:
Свое правленье утвердил бескровно,
Тебя от пытки и Голицына отвел,
А Федьку Шакловитого казнить
Едва бояре сговорили...
Но вчера,
Как взял я Божьей Матери икону
И к жалости пошел его склонять,
К прощению...
О, Боже!
Как он ответил...

 

Сусанна

Отче, как?

 

Патриарх Адриан

Моих прошений он не слышал,
Сказал, чтоб я не смел вставать
Меж ним и Господом с иконкой!
Лицом, как бесноватый, искривился,
Шипел, кричал, сорвал мне крест!
Потом, как отошел, поведал:
В дороге из Великого посольства
Его видение настигло над Москвой —
Слепящие во злате купола.
Ерусалим Небесный! Но, как будто,
Под черною короной. И Архангел,
С высот сошедши, возложил
Венец ему мучительный и жгучий
Мечом и пламенем служить!
Благой же милосердия венец
Отозван у правителей Руси
За безобразия народные. Надолго.
А как взлетел Архангел, то знаменьем
Конь огненный скакал под небесами...
Сказал мне царь, что на Суде
Он — первый, я — второй ответчик,
Что бремя изводить измену,
Пытать, казнить — ужасно, тяжело!
Просил плечо подставить...
Изменников пред смертью исповедать,
С родными их печалиться, молиться,
Народу объяснить...

 

Сусанна

А ты?

 

Патриарх Адриан

Ушел!..

 

Сусанна

Как он понятен мне... А ты...
Земные бремени небесных тяжелее,
Людские горше ангельских дела:
Не устоял...

 

Патриарх Адриан

Упал...
И убиение не смог благословить!
Слаба природа человечья:
Христос ведь тоже
падал
со крестом...

 

Некоторое время понуро молчат.

 

Сусанна

А помнишь ли, отец,
Ты предсказания блаженного Гришутки?
Неужто тоже оступился?
И дьяволово принял наважденье
За откровенье Божье, за знаменье?

 

Патриарх Адриан

Сусанна, дочь моя!..
Все жжет чело недобытый венец
И душу мутят обещанья власти?
И ты в крови повинна!
За царствие твое стрельцы восстали,
И казнены за преданность тебе...
А предсказанье то... Сбылось!
Ты Божьим венчанна венцом:
Монахини — Христовы вы невесты,
Москва украшена любимцами твоими:
На кольях головами, а по стенам —
Повсюду висельники. Все сбылось:
Гроб Милославского достали из могилы,
Поставили под плаху, на него
Стекала кровь стрелецкая. Теперь
И крестится и молится народ
Со страхом Божиим на эти украшенья:
И протрезвел, и Смута утолилась,
Повсюду тишь... Взгляни в окно,
Увидишь шалости стрелецкие, Сусанна —
Тебя царицей величают!
И, глядючи, умоешься слезами,
Как предвещал блаженный!

 

Сусанна бросается к окну. Под ним на виселицах болтаются стрельцы. В зубах они держат письма, где называют Софью царицей.

 

Сусанна

(захлебываясь от слез)

О, Господи Христе!..

 

Патриарх Адриан

(срывающимся шепотом)

Да, вот они, болезные, висят.
Смурные ягоды народного правленъя,
А самовластью — семена...

 

Рыдают.