Украинская война. Развязка Казани

РАЗВЯЗКА КАЗАНИ

 

Казань была разрушена и выжжена до основания, на ее месте пришлось построить и заселить новый русский город. Упорная оборона своей столицы армией ханства вызывает восхищение, но ее ценой стало поголовное истребление татарского воинского сословия, что означало уничтожение государственности. Христианизация и насильственное переселение его остатков в дальнейшем сделало невозможным возрождение Казанского ханства.

Восстания входивших в него периферийных народов без опоры на те воинские навыки и военные структуры, которыми обладали только татары, без их политической традиции и властной организации не имели перспектив. В остатках его военных и государственных структур русские тщательно отобрали те, что следовало сохранить, подчинив общерусским интересам. Прочие были стерты.

Первым архиепископом Казани был назначен игумен Волоцкого монастыря Гурий — он торжественно прибыл туда в июле 1555 г. В исполненной символами московской политике назначение Гурия означало разом две заявки. Во-первых, завоевание Казани было представлено прежде всего не следствием долгого ожесточенного политического соперничества с ней Москвы, а деянием религиозной войны Христианства против Ислама. Во-вторых, оно подчеркивало результативность применения идей Иосифа Волоцкого о царской власти и устройстве государства.

Та заявка и другая были об одном. На первом плане в идеях Иосифа Волоцкого находились эффективность государственных институтов и сотрудничество с ними подданных. Подданные же казанские в большинстве своем оставались мусульманами — чтобы сполна использовать военный потенциал и экономические ресурсы Казани, русское правительство должно было обеспечить их не уничтожение, а интеграцию. Подавляя неизбежные после завоевания протесты, оно занималось именно этим, тщательно ограничивая эксцессы слишком резвых поборников христианизации и ассимиляции (153. 196—197, 199).

Объявив исконным врагом не Ислам, как веру, и не татар — население Казанского ханства, а «басурманство», как агрессивное сочетание мусульманского фанатизма и разбойной «татарщины», русское правительство смогло не «выполоть», а ужиться с тем и другим. Русское владычество над Казанским ханством не сметало его социальные, военные структуры и идеологию, а накладывалось «поверх»: русскими войсками, поселенцами и Церковью.

Но структура власти Казанского ханства была сломлена до основания и на образовавшейся «табула раса» построена русская провинция (152. 3, 43). Символом нового статуса Казанской земли стали русский кремль Казани, новые русские города-крепости в ключевых пунктах ханства — с русским населением и гарнизонами, а также мощные оборонительные линии, которыми Россия отрезала ее от поползновений крымцев и ногаев (152. 23—26).

Для отсечения казанской территории от враждебных мигрантов с востока и юго-востока — укреплялось пограничье. Для этого с 1571 по 1578 г. от Арзамаса южнее Нижнего Новгорода до нового городка Тетюши на юге бывшего ханства была построена оборонительная линия из дерево-земляных укреплений, заграждений и патрульных пунктов (153. 200—201).

Национальные и религиозные различия не помешали интеграции местной элиты в общерусский политический класс, ее вовлечению во властные и военные функции, сохранению ее привилегий и статуса, ее особых языка, культуры, веры (если требуется) и ее «чести». Тем «русский путь» вполне вписался в практику строительства составных (гетерогенных) — внутренне разнообразных империй, которая была в ходу в Европе Раннего Нового времени (41. 36).

Сам Иван IV из взятой Казани скоро уехал — к триумфу в Москве. Обустраивать ханство он поручил П.И. Шуйскому. Именно он в самое трудное первое пятилетие не только подавил сопротивление «пяти казанских народов», но переустроил управление бывшим ханством на русских началах (184. 104).

П.И. Шуйский вывел крещеных татарских воинов для расселения помещиками в других регионах, наделил здесь поместьями русских детей боярских, перенес сюда систему местного самоуправления и утвердил здесь архиепископство. Он укрепил Казанскую землю новыми крепостями на случай крымских и ногайских вторжений, разместил в них гарнизоны из русских стрельцов и татарских новокрещенов. Он поселил в захваченные у татар или вновь основанные города русских посадских людей (237. 109).

Были тому виной плотная блокада казанской территории русской армией или прежняя заносчивость казанцев, но кроме проповедников и подстрекателей, сразу после взятия Казани — они остались с Москвой сами по себе. Кроме цветистых выражений исламской и татарской солидарности, ни турки, ни крымцы, ни ногаи и бухарцы — их никак не поддержали.

Сотрудничество непокорных казанцев с ногаями в партизанской войне против русских также не заладилось. Ногаи больше грабили своих, чем сражались с русскими. Мамыш-Берди, сотник Луговой стороны, вставший во главе сопротивления, даже приказал перебить три сотни пришедших ему на помощь ногаев, а голову их предводителя водрузить на высокий кол на всеобщее обозрение (379. 258).

Сопротивление не заладилось и схлынуло. П.И. Шуйскому удалось «замирить» Казань. Казанского ханства не стало безвозвратно. Приверженная Исламу татарская знать была интегрирована во властную и военную систему русской Казани. Уже вскоре здесь было сформировано несколько крупных татарских армий для войны в Ливонии. Казань превращалась в одну из опорных земель России, сыгравшей мощную и яркую роль в ее спасении в Смуте начала XVII в.

 

«Казанская история» (написанная либо лично правленная Иваном IV), в которой завоевательная победа русской армии над Казанским ханством была впрямую увязана с жестким руководством ею сильной властью государя — разошлась в сотнях экземпляров. Она сыграла в распространении идей единовластия гораздо большую роль, чем придворные записки Пересветова.

Русские права на Казань в ней были обоснованы не только в обычном для Средневековья и Нового времени историческом и династическом ключе, но в новом этническом и религиозном, а также — как идеологический прорыв: в имперском и мессианском.

Казань является «вотчиной» Ивана IV потому, что еще Иван III, его дед, силой получил право назначать туда «царей» — ханов, а после смерти посаженного им Мухаммед-Эмина в 1518 г. вся «Казанская земля» подтвердила это. Завоевание Казани было расплатой казанцам за их непокорность.

Казанское ханство при своем основании заняло место древнего Булгара, где издревле жили русские. Земли мордвы и черемисы-мари, подчиненные Казанью, были русскими провинциями задолго до основания ханства (136. 563, 567, 569; 221. 111). Покорение Казани развернуло несправедливость.

Борьба с непокорной исламской Казанью является борьбой за христианскую веру и частью вселенской борьбы Добра со Злом, Света с Тьмой. Казань является первой из стран, которым предстоит — под властью Москвы — спасительное просвещение православием (136. 571, 575—576). Взятие Казани воплотило вселенскую миссию России.

«Казанская история» внедрила в русское мировоззрение потребность в неограниченной высшей власти для сплочения страны, ее выживания и победы над агрессивными врагами вовне.

Идею предстояло проверить.