Украинская война. Дуумвират Данцига

ДУУМВИРАТ ДАНЦИГА

 

Поляки нещадно разорили окрестности Данцига, зверски расправились с местным населением — но это лишь укрепило мужество горожан. Обстрел Данцига ни к какому результату не привел: городские укрепления не были разрушены, не удалось зажечь постройки внутри города предварительно раскаленными ядрами.

В июле 1577 г. войска Данцига провели успешный рейд на позиции Батория у форта Вейксельмюнде — Латарнии (прозванной так за башню-маяк посредине). Она располагалась на насыпной платформе в устье Старой Вислы и контролировала вход в Данцигскую гавань. Две трети королевской артиллерии из 22 тяжелых орудий были уничтожены.

Баторию не удалось ни подорвать согласие властей и жителей, ни даже расстроить хозяйственную жизнь города — торговля в осажденном Данциге процветала. Морем в город доставляли продовольствие, оружие и наемников. Флот Данцига нарушал польскую коммерцию, пресек все попытки Батория занять фарватер данцигской бухты, заложить вдоль моря угрожающие городу укрепления, построить мост через Вислу. С кораблей войска Данцига терроризировали предместья Элбинга и Торна.

Штурм Вейксельмюнде не удался, привел к тяжелым потерям королевской армии. Он показал ее бессилие против насыщенных огневыми средствами укреплений, обороняемых опытной пехотой и воодушевленной городской милицией. В декабре 1577 г. Баторию пришлось сжечь свой осадный лагерь и отступить.

Все время Данцигской войны Я. Замойский оставался главным соратником Батория, он же за взятку от бюргеров обстряпал соглашение с королем. Оно выражало стремление Данцига к обособлению внутри Польши, к восстановлению до Люблинских 1569 г. порядков.

Данциг присягнул Баторию и выплатил причитающиеся за прежние годы подати. Но королю пришлось подтвердить все права и свободы города. Ни о каком отказе его от собственной армии и укреплений, от свободы торговли и внешней политики — не могло быть речи (396. 644, 645). Тем более были отставлены требования о введении в Данциге польской системы управления согласно статутам Карновского (они были формально отменены в 1585 г.) о передаче Баторию городской милиции и кораблей.

Впрочем, после Любшау 1577 городская милиция была Баторию очевидно не нужна: он нашел победное сочетание в польских гусарах и венгерской пехоте. Для найма тех и других требовались лишь деньги. А Данциг — откупом в 200 000 злотых, затем — своими пошлинами и налогами вполне мог обеспечить их львиную часть.

Одновременно с приручением Данцига Баторий по подсказке Замойского продал опеку над душевнобольным герцогом Альбрехтом-Фридрихом Прусским — его троюродному брату Георгу-Фридриху, маркграфу Бранденбург-Ансбаха. Тем самым возможность аннексировать Восточную Пруссию и включить ее в состав Польши — была утрачена, герцогство Пруссия закрепилось за Гогенцоллернами, но в польской королевской казне (и в кармане Я. Замойского) добавилось наличных.

Пойдя на компромисс с Данцигом и продав герцогство Пруссию, Баторий с Замойским упустили единственную в польской истории возможность полной интеграции Пруссии в Корону (146. 91), создав условия для возрождения «германской угрозы» Польше сто лет спустя. Впрочем, пока Баторий и Замойский поступили вполне в русле центральноевропейского феодального права и могли быть довольны.

Победа над Данцигом скрепила «дуумвират» Батория и Замойского, в котором Стефану досталась внешняя политика, а назначенному канцлером Яну — внутренняя. Получив доступ к ресурсам королевской власти, Замойский резко превратился из «народного трибуна» в придворного вельможу. Он терял популярность в широкой шляхте, но приобрел богатства, которые позволят ему войти в число богатейших польских магнатов.

Замойский отработал политическую технологию, позволившую разделить шляхту, обращаясь не к Вальному сейму, а к местным сеймикам, манипулировать группами интересов — адресуясь к каждой с тем, что она желает услышать. Замойский постоянно вел торг с вожаками шляхты, и каждое политическое решение становится результатом не действия правовых норм, а интриг, подкупа, шантажа.

В такой мешанине никакая структуризация власти не была возможна: ни сильная власть «парламента», ни сильная королевская власть. Возможна была лишь ситуативная диктатура — личный контроль над выделенным приоритетным политическим процессом. Замойский показал себя мастером таких ситуативных диктатур.

В 1578 г. Я. Замойский женился на Кристине Радзивилл, дочери бывшего канцлера Литвы Николая Радзивилла Черного, известного кальвиниста, защитника «свободы веры» и литовской самобытности. Он вошел в самую верхушку магнатов Речи Посполитой.