Украинская война. Легионы готов

ЛЕГИОНЫ ГОТОВ

 

Эрик XIV ответил на боевое превосходство датчан новым набором — теперь в армию призывали каждого третьего мужчину. То была тотальная война. Новую армию он строил уже не как ополчение. В 1567 г. он предпринял в ней радикальные техническую, организационную и тактическую реформы.

Как многие современные ему полководцы, Эрик XIV черпал вдохновение в любимых трудах по античной военной истории. Именно в те годы воображение европейских теоретиков и практиков военного дела было приковано к двум малоизвестным дотоле трудам: «Тактике» Клавдия Аэлиана и «Тактике» Византийского императора Льва VI.

В отличие от известных прежде текстов, где отсутствовали практические детали, они содержали не только принципы классической подготовки пехоты, но также детальное описание обучения пехотинцев и действий пехотного подразделения в бою (150. 5—6). Эрик видел свою призывную крестьянскую пехоту новыми римскими легионами.

Кроме вызванного античными трудами озарения, ему помогали советы наемных французских генералов, которых он активно привлекал — знакомых с передовой военной мыслью у себя во Франции, во враждебной Испании и в Италии, за которую они враждовали. Во многом реформы Эрика XIV предвосхитили нововведения не только его знаменитого племянника Густава-Адольфа, но также голландского штатгальтера Мориса Оранского — двух лучших полководцев и военных организаторов начала XVII в.

В реформе пехоты Эрик XIV опирался на пример германских наемников (служивших в датской армии) и финской милиции (наработанный в боях с конными русскими войсками). Он стал внедрять в шведской пехоте пики вместо традиционных алебард (секир), как защиту против конницы и ударное оружие. Он заменял арбалеты — аркебузами, как оружие дальнего боя. Для устойчивости в рукопашной он вводил для пехоты защитные шлемы и кирасы.

Эрик XIV строил аркебузьеров и пикинеров плотными колоннами, учил пехоту маневрировать в чистом поле вне укреплений и естественных укрытий, обороняться и наступать. Для повышения ее управляемости в бою Эрик резко увеличил в пехоте число младших и средних командиров, которых он комплектовал не только из дворян, но также из зажиточных бюргеров. Опытных иностранных наемников он предпочитал видеть не в отдельных частях, а именно командирами в шведских призывных войсках.

Свою новую конницу он также комплектовал в городах. Всадников он посадил на более сильных и быстрых коней и также одел в доспехи. Образцом ему служили германские рейтары. Эрик XIV старался сделать конницу подвижной и агрессивной: обучал атаке в сомкнутом строю холодным оружием — палашами и стрельбе из пистолетов караколью.

Реформируя вооружение и тактику армии, Эрик XIV стремился иначе вести войну: наступать, искать боя — вырвать у датчан инициативу, перенести войну на их территорию, атаковать их ключевые крепости. Свои крепости Эрик XIV рассматривал как опорные базы для ведения активных кампаний.

Близ озера Веттерн им была построена крепость Йончопинг с задачей угрожать флангам датской армии при ее наступлении как по левому, так и правому берегу. Он отстроил новые укрепления Ревеля как оплота шведского владычества в Эстонии. Оборона Финляндии на стороне русской границы была усилена модернизированной крепостью в Выборге, на обращенной в Балтику стороне — выстроена новая крепость в основанном в 1550 г. Густавом Вазой Гельсингфорсе (40. 165).

Реформы армии, флота и крепостей Швеции, предпринятые Эриком XIV, круто меняли ее «стратегическое самомнение» — из одинокого борца в сутолоке сильнейших она превратилась в силовое ядро, претендующее на подчинение всего Балтийского региона. Высокое мнение о себе и собственной власти привело Эрика к идее Божественного предопределения Швеции стать Североевропейской сверхдержавой и превратить Балтийское море в шведское внутреннее озеро.

Эрик пытался утвердить его дальнейшими реформами церкви — от лютеранства к радикальному кальвинизму. Лишь потребность в сотрудничестве с религиозной элитой, которую возглавлял архиепископ Упсалы Лаврентий Петри, одернула его провиденциалистский порыв.

Шведское лютеранство и без того было густо приправлено агрессивным мессианством. Вместе с тщательно разработанными в местных университетах готическими легендами и сказками про викингов оно стало идеологической базой броска Швеции к статусу Балтийской империи.

Реформы Эрика были провидческими, но слишком резкими для все еще инертного шведского общества, выходящего из Средневековья. Ему не удалось сделать шведскую армию регулярной и профессиональной. Ей не хватало дисциплины, опыта, подготовки. Психологически она оставалась ополчением дворян (конница) и крестьян (пехота), недостаточно мотивированным для таких глубоких перемен. И самое главное, что сами эти дворяне, горожане и крестьяне, встав в ряды войск, все еще продолжали осознавать себя не винтиками военной машины, а членами сословий, из которых они вышли.

Для проведения своих военных реформ самовластный Эрик XIV выбрал путь принуждения. Королевский прокурор Йоран Перссон разбросал по всей стране сеть осведомителей и доносчиков. Заговор был выявлен среди магнатов рода Стуре и крупных землевладельцев, саботаж — в городской буржуазии, недовольство — посюду. Заподозренных в сопротивлении политике короля пытали, казнили, лишали имущества, сажали по тюрьмам.

Терроризированное прокуратурой, шведское общество — низы и элита расценили реформы Эрика XIV как свидетельство королевского безумия, наряду с преследованием братьев, казнями Стуре и женитьбой на финской служанке.

Прокурорская система позволила Эрику XIV, сдвинув магнатов, сформировать армию с опорой на мелкое дворянство и зажиточные городские слои, выкачать из нищей шведской экономики ресурсы для перевооружения сухопутных сил и флота, для своих военно-организационных экспериментов и долгой войны с Данией.

В долгосрочном плане военная система Швеции, какой ее выстроил Эрик XIV, была сильнее датской. Просто потому, что датская требовала денег во все возрастающих количествах, которых у Фредерика II уже не было. Фредерик это понял. И он знал о том брожении в шведской верхушке, которое реформы Эрика вызвали. Датский король стал стремиться к быстрому радикальному решению — способ ему подсказал Д. Рантцау.

Рантцау раскусил военные реформы Эрика XIV и нашел в них слабое место. Шведские крестьяне безропотно встречали мобилизацию, были выносливыми в походах, стойкими на поле боя, жестокими к врагам. Но армией они были лишь под личным надзором короля.

Надежного офицерского корпуса из шведских дворян и бюргеров сформировать еще не удалось, а германским наемникам крестьяне предпочитали своих выборных вожаков. Призывники бросали пики и латы, дворяне и бюргеры разбегались: те и другие считали новую организацию армии, новое оружие и новую тактику противоречащими тем древним законам, по которым они были призваны на военную службу (57. 36). Они хорошо сражались лишь вблизи своих родных провинций, в привычной обстановке мелкой пограничной войны. В крупных кампаниях — то была не армия, а сброд.

Изучив шведов, Д. Рантцау задумал воспользоваться своим преимуществом. Он располагал опытными наемными войсками, способными на глубокие операции. В 1567 г. Рантцау подготовил глубокий рейд по шведской территории, который должен был привести к взятию Стокгольма, свержению Эрика, победному завершению войны и утверждению в Швеции марионеточного режима.

По сути, Даниэль Рантцау задумал в Швеции то же, что осуществил в Дании его дальний родственник Иоганн Рантцау — в конце 1534 г. — начале 1535 г. в «гражданской войне» между бывшим королем Христианом II и его двоюродным братом Христианом III. Отец Христиана III, король Фредерик I из Младшей ветви Ольденбургов, получил престол в 1523 г., когда датская знать прогнала «тирана» Христиана II.

Но по смерти Фредерика I в 1534 г. Христиан II, пребывавший в изгнании в Нидерландах, решил вернуться. Он заручился поддержкой императора Карла V, за него выступили Любек со своими наемной армией и флотом, а горожане Копенгагена и датское крестьянство подняли в его пользу восстание.

Опытные наемники И. Рантцау прошли Данию насквозь от Гольштейна через весь Ютланд до Копенгагена, повсюду громя крестьянские и городские ополчения. Они принесли престол Христиану III (106. 27—28). Ходить в глубокие рейды, бить народные армии и свергать тиранов было у Рантцау — семейным.

Д. Рантцау вывел из пограничных стычек в Голланде 4000 лучших бойцов, прошел опустошительным рейдом по всей центральной Швеции — и двинулся прямиком к Стокгольму.

Эрик XIV стал искать примирения со своими братьями: Юханом Финляндским, заключенным в тюрьме, и Карлом Седерманландским. Ему требовалось объединить общество перед лицом прорыва датской армии, чтобы вывести свою — в решительное сражение.

Юхан, чтобы получить свободу, подписал все условия короля: он отказался от союза с Сигизмундом-Августом, обязался включить свои войска в шведскую армию. На деле Юхан уже задумал переворот.

Его поддержал не только брат Карл, но также магнаты, удар по которым Эрик нанес в 1567 г.

Политический маневр Эрика, рассчитывавшего разделить своих врагов и примириться с братьями, пока он давит оппозицию магнатов и сражается с Данией, — не удался. Они объединились. Пользуясь непопулярностью Эрика XIV, Юхан объявил брата сумасшедшим, низложил его и заключил в тюрьму. Магнаты, откупщики и стокгольмские толпы ликовали. Юхан был провозглашен королем.

Внешние враги приветствовали переворот. Фредерик II остановил рейд Д. Рантцау и отозвал его от нападения на Стокгольм. Сигизмунд-Август обеспечил временное перемирие в Ливонии. Любек призывал к заключению мира (396. 498, 500).

Но шведское крестьянство встретило переворот враждебно. Оно не поднялось за Эрика XIV: его режим нещадно выкачивал из села подати и людей. Но в то же время в режиме Эрика у крестьян были свои глубокие интересы и убеждения. Поступаться ими они были не намерены. Земли, конфискованные у католической церкви, крестьянам нравились. А шведским провиденциализмом они уже прониклись насквозь.

Узурпировав престол, Юхан III, женатый на польке и ярой католичке Екатерине Ягеллонке и сам склонявшийся к заветам Тридентского контрреформистского собора, стал исподтишка тащить в Швецию иезуитов и поляков.

Но контрреформация встретила яростную реакцию лютеранского духовенства и того же крестьянства. В 1571 г. составленный Петри Устав Шведской церкви утвердил в ней евангелическое вероисповедание. С переходным состоянием государственной идеологии было покончено (111. 336).

Юхан III оказался пленником тех сил, к которым взывал Эрик XIV. Ни признать поражение в войне с Данией, ни предаться Польше, ни уступить Балтику, ни оставить Ливонию, ни распустить армию, ни реставрировать католичество, они ему не позволили.

Почувствовав, что шведский переворот сам по себе победу им не принесет, что Швеция будет цепляться, датчане вернулись к войне. В 1569 г. шведами был потерян с трудом взятый в 1565 г. Варберг. Шведская армия была дезорганизована реформами Эрика XIV и откатом Юхана III. Война с Данией могла быть проиграна, если б не другое заветное детище Эрика XIV — военный флот.