Украинская война. Школы воевать

ШКОЛЫ ВОЕВАТЬ

 

Перестройка империй в национальные государства через этап военных государств не была изолированной «Революцией» в государственном строительстве и общественном устройстве. Она сопровождала Военную революцию как собственно явление вооруженной борьбы.

Военная революция — это появление радикально новых средств и способов побеждать. Их радикальная новизна вела к тому, что армии с меньшим количественным потенциалом, представлявшие более слабые экономически и демографически государства — могли побеждать более многочисленные, лучше вооруженные и обеспеченные армии.

Вооруженная борьба, как система, всегда стремится к дисбалансу: благодаря случайностям, благодаря неопределенным факторам, таким как наитие полководцев, мотивация и дисциплина войск.

А главным фактором дисбаланса служит различие противоборствующих сторон в применении войск. Оно приводит к асимметрии, к тому, что правило соотношения сил не работает, а исход боев и кампаний приобретает хроническую непредсказуемость.

Именно различие в применении войск делает победы и поражения в вооруженной борьбе столь внезапными, а ход военной истории — неподвластным «объективным» законам.

В вооруженной борьбе Военная революция (так же как экономическое и социальное развитие, техническое новаторство и идеологические порывы) выражается в применении войск.

Различие в применении войск противниками отражало «национальную специфику» — свойства, присущие армиям различных государств и народов вследствие особенностей их социально-экономического развития, политической структуры и имеющихся ресурсов.

Применение войск не могло не зависеть от замыслов правителей и полководцев, от понимания ими своих целей и задач, от анализа противника и результатов столкновений с ним, от «настроя» армии и дисциплины в ней.

И все-таки различие в применении войск было сформировано прежде всего фактором — «средним» между фундаментальными явлениями и личным поведением. То была военная традиция армий тех или иных государств: их вооружения, организации, боевых приемов и тактики, мотивации и командной структуры.

Уже в первой половине XVI в. различные традиции сложились в отчетливые «военные культуры» или «военные школы», которые конкурировали за боевую эффективность в вооруженной борьбе. Заданные ими правила применения войск, с одной стороны, определяли ход вооруженной борьбы, с другой — требовали от государств специальных ресурсов и действий для своего развития.

Военные школы служили формированию единства в боевой деятельности национальных армий. Через взаимодействие властных институтов государства и командных структур армии, через человеческую слитность общества и войск они выступали «агентами» взаимного влияния государств и армий, вооруженной борьбы и общественных процессов.

Западноевропейская Военная революция выглядит как ускоренное развитие одной из военных школ вкупе с растущими возможностями принадлежащих к ней государств концентрировать ресурсы и удовлетворять ее мобилизационные запросы в людях, технике, крепостях, а также обеспечивать дисциплину и мотивацию войск.

Но это вовсе не значит, что не было других школ, что они не развивались, что принадлежащие к ним государства не стремились вручить им первоклассные средства вооруженной борьбы. И тем более не значит, что в своем развитии другие школы «побирались» заимствованиями от западноевропейских военных.

В XVI в., когда вооруженная борьба стремительно менялась, через заимствование и новаторство, через предвидение и уроки — «не западноевропейские» военные школы росли не менее «революционно». В процессе роста происходили их консолидация, выработка их главных принципов, а вооруженная борьба находила себе место в деятельности государств и сознании народов.

Война приобретала ту мощную целостность, благодаря которой становится «всесильным режиссером», который «ускоряет» и «переворачивает» историю.

 

Соперничество за раздел Восточной Европы вылилось во второй половине XVI в. во встречное наступление армий. Главные претенденты на господство в ней: Польша, Россия, Турция и Швеция боролись за территории транзитной, ресурсной зоны, возникшей здесь от Причерноморья до Балтики вследствие ослабления Литвы, упадка татарских орд и крестоносных движений.

Первыми жертвами той борьбы должны были пасть их остатки: Ливонская ветвь упраздненного Тевтонского ордена, Западная и Юго-Западная Русь, не находящие себе места в поглощении Литвы Польшей, татарские Крымское, Астраханское, Казанское ханства и кочующие за Волгой Ногаи. С ними объектом соперничества становилось огромное пространство Дикого Поля, лежащее за пределами Южной Руси — вплоть до освоенной Османами кромки Северного Черноморского побережья и Кавказа.

Вооруженная борьба за Восточную Европу во второй половине XVI в. была не пограничной войной, а геополитической схваткой, в которой войска соперничающих держав пронзали этот огромный континент насквозь. Они развили в себе способность оперативной борьбы и стремились подняться на стратегический уровень: решать судьбу вовлеченных государств и народов.

Их претензии не были необоснованными. Вооруженная борьба за Восточную Европу во второй половине XVI в. пришлась на эпоху формирования здесь национальных государств из федеративных и имперских конгломератов. Формирование это шло через этап военных государств, где правители концентрировали ресурсы подвластных им обществ для войны и влекли в войну свои народы.

Вмешавшись напрямую в государственное строительство, в этническое и идеологическое развитие, вооруженная борьба за Восточную Европу стала во второй половине XVI в. тем явлением, через которое в истории выразились фундаментальные экономические и социальные факторы. А будучи деянием конкретных людей в определенных обстоятельствах, вооруженная борьба принесла в ту эпоху личностное, событийное содержание.

Сила воздействия вооруженной борьбы была такова, что иначе как в ней не могли воплотиться ни провиденциализм Истории, ни ее свойство быть человеческим творением.

Вооруженная борьба во второй половине XVI в. введет Восточную Европу в ее решающий — Семнадцатый век. Вопросы, которые разрешит XVII в. — будут поставлены. И ответы — намечены. Но такие противоречивые, что выбрать из них могла только война.