Смута. Подмосковное село Воздвиженское, у передних ворот государева двора

ПОДМОСКОВНОЕ СЕЛО ВОЗДВИЖЕНСКОЕ,
У ПЕРЕДНИХ ВОРОТ ГОСУДАРЕВА ДВОРА

17 сентября 1682 г.

 

Раннее утро. Князь Василий Голицын подходит к воротам. Царевна Софья Алексеевна, в обыденном платье, простоволосая, выбегает встречать.

 

Царевна Софья

Ну что, Василий-князь, какие
Подарочки привез мне к именинам?
Наряды, сласти, радости?
Объятья, поцелуи?

 

Бросается на шею Голицыну, тот, косясь по сторонам, обнимает ее; Софья ласкается к нему, томно мурлычет.

 

Ну прижми
Покрепче, милый...

 

Князь Голицын

Софьюшка!
Царевна, я с дороги,
К тебе — без передышки,
Уж прости...

 

Царевна Софья

А я, мой свет,
Не приняла бы по-другому,
Не встретила. Другого
Я прогнала бы от ворот,
С души — долой!..

 

Князь Голицын

(осторожно)

Да, я спешил
Тебя увидеть, но, похоже,
Любви не время предаваться,
Не место страстью увлекаться,
Опасно...

 

Царевна Софья

(настойчиво)

Пустяки!
Я — правлю, я — решаю,
Что дурно мне, а что пристойно.
Стыдиться нечего: давным-давно
Все косточки до дыр нам перемыли
В болотине дворцовой. Пусть же смотрят!
Завидуют, ворчат, судачат...
Раз приняли мое правленье,
При двух живых царях, и это,
Как называют — любодейство,
Проглотят, не подавятся.
Поверь!

 

Князь Голицын

(слабо отталкивая Софью)

Я не о том.
Не время потому, что на Москве
Дурное зацвело. Не место —
Что здесь дозреет...

 

Царевна Софья

(резко отстраняясь)

Ох, напрасно
От своего ты отказался, Вася!
Ну ладно, к делу. Но тогда
Не говори загадками.

 

Князь Голицын

Я — прямо:
Хованский разошелся на Москве!
Точнее, он — как крышка на котле:
Сорвет, и бурно потечет
Крутое варево. И нас
Поглотит.

 

Царевна Софья

(задумчиво)

Если кипятится
На бешеном огне. Но нет —
Огонь уняли мы:
Раскольников пожгли,
Старинную разбили веру.
Без них народному огню
Питаться нечем: все, погаснет!
Не похвалами же ему гореть
И пряной спесью Тараруя?
Так вот: Хованского прикончим
И крышку на котле собьем:
Слаб огонек — кипеть устанет.
Ну а потом костер зальем
Чем нас готовились ошпарить —
Жестокостью народной...

 

(Игриво улыбается)

 

Так что, дружок мой милый,
Особого в Москве?

 

Князь Голицын

Царевна,
В своем дому Хованский собирает
Стрелецких выборных, народных заводил,
И научает тем, чтоб помогали
Ему, Ивану, царства доступать
Московского. Большим собраньем
Внезапно царский двор застать
И порешить!.. Ивана и Петра,
Царей обоих, Софьюшка, тебя,
Царицу, ваших ближних — без разбора.
Романов царский корень извести,
А сыну же Хованского, Андрюшке,
Насильно в жены взять царевну,
Какая глянется, а остальных —
Постричь и строго запереть.
Бояр, что старой веры не полюбят,
Побить. По городам и селам
Послать гонцов и поднимать народ,
Чтоб били воевод, бояр, дворян,
Попов и дьяков. Как совсем
От бунтов государство замутится —
Кричать Хованского на царство.
Побить священство с патриархом,
На их же место старцев насадить,
Что крестятся по-старому, лесных.
Назначили уж время к нападенью: завтра.
Сегодня будет здесь Хованский
С московскими боярами другими,
А ночью, тайно, сын его, Андрюшка,
Засадой приведет стрельцов.
Свершится!..

 

Царевна Софья

И всего-то?
Так, значит, вот какие страхи
Меня оставили без ласки,
Любви лишили?

 

Князь Голицын

(растерянно)

Софьюшка, пойми,
Неужто ты слепа, моя царица:
Ты — беззащитна! Бунтом и изменой
Придут стрельцы — никто из тех,
Кто саблей во дворце гремит,
Не встанет на защиту. Как в июле,
Попрячется тараканьё, как в мае!
Царей, царицу и тебя
Осатанелый, бешеный народ
Поднимет на рогатины под бок,
Как медвежат. А на бояр
Устроит по окрестности облаву,
На зайцев. Ой, народишко безумный,
Потешится и кровушки попьет...

 

Царевна Софья

Да, Васенька, надеялась я тщетно.
Не быть тебе правителем успешным,
Не знаешь ты народ московский.
Потомок обрусевшего литвина,
Чужак вчерашний. Чем таким
Меня ты охмурил, Голицын?
Обритой бородой и волосами,
Остриженными, рыжими, по-свейски,
Кафтаном куцым да немецкими речами?
Подумай, русская душа глубока:
Тот бунт, что шутовским народцам,
Полякам, немчинам, литве,
Смертелен и повергнет в прах
Их государства — на Руси забава,
Веселие народу-великану.
Бранятся милые, что тешатся, Голицын:
Любовь в душе нетронутой хранится
К Христу и справедливому царю!
А эту тяжесть не смогли сгубить
Ни немцы, ни поляки, ни татары,
Ни смуты! Вот на этом камне
При деде нашем утвержден престол
Романовых. А ты — Хованский!
Смешно! То — брага пенится...
Так вот, вчера я указала
В два дня собраться ко двору
Боярам и служивым подмосковным,
В неделю — к Троице спешить
Со всей земли полкам поместным!
И коль не образумятся стрельцы
С посадами московскими — пойдем
Походом на Москву и будем чистить!
Хованского, раз вылетела птичка
Из гнездышка, ловить отправь...
Чтоб, как татарина, мне привели
С веревкою на шее! Ну, Голицын,
Иди!

 

Софья и Голицын расходятся в разные стороны. Вскоре входят боярин Иван Милославский и дьяк Федор Шакловитый.

 

Боярин Милославский

Слышь, Шакловитый, говорят —
Дела недобрые. Хованский
Сегодня ночью будет при дворе
С московскими стрельцами:
Царей и Софью насмерть бить?

 

Шакловитый

Да, говорят. И что ж?
Болтать не устают...

 

Боярин Милославский

Так надо собираться...

 

Шакловитый

Не в первый раз...

 

Боярин Милославский

Добро бы не в последний!

 

Оглядывается и трусцой уходит, ему навстречу появляется Софья.

 

Царевна Софья

(хватает Милославского под локоть)

Боярин, обожди, садись:
Другие подойдут, и думать будем
Судьбу Хованского.

 

Боярин Милославский

(торопясь)

Он сам
Заботится о ней. По утреннему слуху
О выступленье из Москвы стрельцов,
Бояре думные, похоже, разбежались.
Сидеть-то не с кем...

 

Царевна Софья

А со мною?
Не в честь? Измена, Милославский?

 

(Толкает Милославского на лавку)

 

Бояре разбежались, говоришь?
Нашел диковину, не новость.
Свой долг забыли, осквернились
Душою вы не в первый раз.
Но, Милославский, но сегодня
Недобрую ушицу заварили
Хлебать потомству своему.
Коль Дума службу преступила
И предали бояре — я сама
Приговорю Хованского. Отныне
Царям без вашего совета
Судить, казнить и миловать бояр.

 

Боярин Милославский

О долге говоришь, царевна?
Но судишь не по истине! Забыла,
Как разбегалися бояре кто куда
От Годунова, от Отрепьева, от Шуйских?
Не малодушие их гнало — ложь!
От беззаконных прятались царей,
Чтобы обману не служить. Так вот,
Хоть я люблю тебя, скажу:
Боярам многим, тем, что помнят
Законы и предания Руси,
Не лучше ты и не честнее,
Проклятых самозванцев! Да, сильна,
К правлению способна, да,
Но незаконна.

 

Царевна Софья

Вот как?

 

(Твердо)

 

Богом
Нам вручено правленье, знай!
А правда, а закон, а воля
Укреплены Землею, Милославский.
Пойди и выгляни за задние ворота:
Всю ночь там собирались в поле
Дворянские полки. Всю ночь
Встречала, хлебом, солью
И водкой жаловала ратных.
Они верны! И как прикажем —
К Москве приступят!.. Слышишь?
Кричат... Хованского словили,
Судить!

 

Входят князья Василий Голицын и Михаил Лыков. Затянутой на шее веревкой Лыков тащит князя Ивана Хованского. Следом, так же на веревке, дворяне тащат его сына Андрея и несколько стрельцов.

 

Царевна Софья

Пожаловал, Хованский!
Так скоро, что не ждали — угодил!
С дружками...

 

Князь Лыков

У большой дороги
В его палатке ненароком взяли
Стрелецких выборных. Их повелишь
Куда?

 

Царевна Софья

Пусть крест целуют
И принародно каются стрельцы.
Которые упрутся — тех под пытку,
В измене признаваться. А согласным —
Показывать на поле ополченье
И отпускать в Москву. Сказать
Заблудшему московскому народцу
О том, что наказание пришло.
Настало время плакать и просить
Не гнева нашего, а жалости! Теперь
Читай нам сказку, Шакловитый.
Да! На Хованских!

 

Обоих Хованских бросают к ногам Софьи, стрельцов уводят.

 

Шакловитый

(торжественно)

Вины их такие:
Стрельцов с посадскими людьми
Не отговаривали — подстрекали,
Вонючему и пьяному холопству
Позволили ходить в палатах царских
Свободно, нагло, шумно,
Чего в простых не водится домах,
И безуказно царскую казну
Им роздали. И многократно
Царям великим угрожали так:
Что не было бы их, Хованских,
Ходить-де по Москве в крови
По локоть. Научали сами
Воров, раскольников, злодеев
Людей безвинно убивать и мучить.
В воротах государева двора
На них, Хованских, найдено письмо
Подметное...

 

Князь Хованский

(резко)

Царевна Софья!
Вели судить меня по уложенью,
Чтоб был с указом царским
И приговор бояр...

 

Царевна Софья

Каких, убийца?
Бояр, что ты зарезал на Москве?
Бояр, что, лишь заслышав о тебе,
Бежали, словно тараканы?
Сама сужу!

 

Князь Хованский

(упав голосом)

Помилосердствуй!
Бразды судить, повелевать и править
Тебе достались смутою моей...

 

Царевна Софья

Молчи!
Читай донос подметный, дьяк.

 

Шакловитый

Обуянный диаволом Хованский,
Московских подговаривал стрельцов
Идти войной на государей.
Их умертвить злодейски, а Андрейке,
Сынишке своему, насильно взять
Царевну в жены. Самому ж, Ивашке,
Царем венчаться...

 

Князь Хованский

Ложь! Донос!
А если сын мой замышлял такое,
То сам его убью!..

 

Царевна Софья

Молчи!
Суд будет и ему. Великие цари
За преступления твои, Хованский,
Тебя же приговаривают к смерти,
Андрейку, сына, к смерти же!

 

Князь Хованский

Очнись, царевна, нас убьешь,
Заутре явятся стрельцы, без нас
Их бешенства никто не укротит:
Сама ты кровью захлебнешься
И Русь потопишь в Смуте...

 

Царевна Софья

Нет!
Прислушайся! Чу! — кони ржут,
И лязгает оружье. Собралось
Большое ополчение. Царей
Оно оборонит. И Русь!

 

Князь Хованский

О, Боже!
Пропали мы, Андрюша...

 

Царевна Софья

Их, Голицын,
Казнить сейчас же! Головы вязать
Паршивой кляче на хребет,
И так в Москву послать —
Подарочком!

 

Князь Голицын

Но здесь
Нет палача...

 

Царевна Софья

Нет палача?!
Так сам возьми топор!
А водочки для храбрости тебе
Я поднесу. Невелика
Расплата за корону!
Другие — вон, готовы за нее
Не двух убить — залить
Москву по горло кровушкой,
Россию — по колено... Струсил?!
Тогда найми за сто Рублев
Стрельца из стремянных, охотчего:
Пусть саблею Хованского вершит
На придорожной площади.
Немедля!