Междуцарствие. Москва, грановитая палата в Кремле

МОСКВА, ГРАНОВИТАЯ ПАЛАТА В КРЕМЛЕ

Ночь на воскресенье 30 января 1676 г.

 

Безлюдно и сумрачно. На лавке понуро сидит боярин Артамон Матвеев.

 

Боярин Матвеев

(сам с собою)

Зловредная природа человечья!
О, пакостная паутина чувств!
О, похоть, щекотящаяся в членах!
Слезящиеся завистью глаза
И замыслы, напитанные ядом,
И лживые слова и лица,
Бесстыжие и подлые дела.
Что души их — блудилища
Гордынь и вожделений! Смерть,
И ту отпразднуют похабным хороводом
Предательства и злобы!
Уходит государь великий,
Добром, молитвою и волей
Смирявший Каинов. Уходит,
Своих трудов не завещав
Достойному наследнику. Оставив
Престол на расхищение смутьянам...
За что, о Господи, по милости своей
Ты отроками взял на Небеса
Царевичей?
По их летам теперь
Принять бы царство...

 

Слышатся шаги. Матвеев напряженно смотрит на дверь. Сутуло входит патриарх Иоаким. Матвеев бросается к нему, но на полпути замирает.

 

Отче!
Великий государь?!

 

Патриарх Иоаким

(тяжко крестясь)

Преставился!
Дух испустил Господней волей
И просветлел...

 

Боярин Матвеев

Кого ли
Благословил на царство государь,
Царевичей?

 

Патриарх Иоаким

Феодора. По старшинству.
На самодержетво!

 

Боярин Матвеев

Воля, знать,
Небесного Царя. Исполним...
Тяжело...

 

Патриарх Иоаким

Нелегко тебе.
И все же. Ты — служивый, государев.
Указ тебе — единственная воля,
Глава всех добродетелей твоих —
Простое послушание. Имеешь —
Простится многое. А мне?
Христу за паству отвечать,
И за волков во стаде — лютых,
Свирепых... Но, Матвеев,
Царёво слово, помни! — ревность
Небесного Властителя прямая:
Не преступи ее, исполни, раб!
Прельщение народного правленья
И власти от земных начал,
Будить не смей! Слепого блуда
Царя людской гордыней назначать,
Матвеев, избегай! Бояр и не таких
Тщеславие и похоть человечьи
Влекли на поругание и смерть.
Растравишь беса посулами власти —
Тебя же и пожрет!.. Скорби!
Готовь боярство к поставленью
На царствие Феодора. Земные
Устрой дела. А я пойду
Небесные приуготовлю.

 

(Выходит)

 

Боярин Матвеев

(мечется по палате)

Феодор... Что?.. Безволен, тих,
Лежит, водянкою опухший,
Вослед отцу торопится-спешит.
А будет милость, воцарится —
Игрушкой в лапах Милославских,
Боярской куклой! И придут
К нему злодейства, войны, смуты:
Пируя на невысохшей могиле,
Похитят царство самозванцы!
Иван, что Федор, болен,
И слеп, и слабоумен, и пуглив,
Опять, он Милославской сын...
Поставить младшего без воли государя,
Петра, когда объявлен Федор?..
Есть преступление!..
О, если б государь сейчас,
На одре бы его благословил,
Пред патриархом, и Наталью
Назначил править!.. Лучше
Немедля малой кровью откупиться
И твердого властителя иметь,
Чем тьму и смуту без пощады
И полную погибель. Грех...
Но я — приму, не отвернусь!

 

(Подскакивает к двери)

 

Эй, дьяк, зови голов стрелецких!

 

Скоро входят стрелецкие полковники.

 

Боярин Матвеев

(нетерпеливо)

Ну что, горазды ли стрельцы
Задумку выполнить, от уговора
Не отойдут? Полковники?

 

Первый полковник

Стрельцы —
Что дети малые, боярин.
Кто даст им титю пососать,
Тот — мамка.

 

Второй полковник

Пузо не наешь
Деньгой-то царской и казенными харчами,
А с промыслов стрельцов гоняют
То на Украину, то на Крым,
То Псков стеречь, то Терек,
Пока мы головы вдали кладем,
Тут бабы на работах надорвались,
Да дети малые, как попрошайки,
Живут на подаяние, боярин,
Опухли с голоду семейства.
Стрельцы озлоблены. Раз обещаешь
Украинную службу поумерить
И выдать полный государев долг,
То — крикнем, как прикажешь,
Петра, Ивана или Федора царем,
Поодиночке или вместе. Мы умишком
Скудны в таком великом деле,
Кто посулит — тому и крикнем.

 

Боярин Матвеев

Я обещаю, крест целую,
За ваши блага постою
Своею головой. За мною
Семейства ваши заживут
Ну, как за пазухой у Бога.
Стрельцы, Петра кричите государем!

 

(Хватает нательный крест, подносит к губам,
но вдруг замирает. Настороженно смотрит
на полковников)

 

И вот еще, послушайте, стрельцы,
Не будет ли какой прорухи,
Смятения и труса между вами,
Коль Дума крикнет Федора царем,
Коли боярского царя бояре
В погибель вам, стрельцам, потащут?

 

Первый полковник

Бояре — не под нашею рукою,
Боярство сам укороти.
Пускай Петра признают, нет —
Пусть отдадут на суд Собора
Царя назначить всей Землею.
Там глотки вволю подерем,
А станет кто Феодора кричать —
Придавим потихоньку да прибьем.
Но если подбиваешь бунтом
Идти нам на бояр, когда
Крест поцелуют Федору...

 

Второй полковник

(прерывает своего товарища)

То можно,
По знаку патриарха. Скажет,
Что царство отдано Петру
Отцовой волей, а бояре
Ее переступили — встанем,
Дворы боярские пожжем,
Самих на пики покидаем, да!
То — любо! Но идти на Кремль
Стрельцы без слова патриарха
Смутятся. Испугаются греха.
По слободам, по бабам разойдутся.
Что патриарх?

 

Боярин Матвеев

Еще не говорил...

 

(Отворачивается)

 

Еще великий государь не отошел
И волю не оставил — с ним владыка.
Как кончится — вам первым объявлю.
Людишек верных по домам не распускайте,
Оружье приготовьте. Ждите!

 

Полковники выходят. Дождавшись, пока их шаги стихнут, Матвеев подходит к двери, прислушивается и высовывает голову.

 

Боярин Матвеев

Эй, дьяк, вели-ка нянькам
Вести царевича Петра. Немедля!
Торжественно пусть одевают:
В парчу, и в золото, и в шапку.

 

Закрыв дверь, Матвеев ходит из угла в угол, иногда восклицая: «Ну где ж? Скорей... Скорей...» Наконец в палату входит нянька, несет маленького царевича Петра Алексеевича. Матвеев подскакивает, вырывает Петра.

 

Нянька

(жалобно всхлипывая)

Ему лишь три годка, боярин,
Великая царица не велела...

 

Боярин Матвеев

Ну, молчи!
Скажи-ка лучше, где она,
Великая царица?

 

Нянька

Как душа
Покойника-то, государя, отлетела,
Как Господу преставился кормилец,
Как в Царствие Небесное ушел,
Как патриарх от одра удалился,
Пробралася к нему в опочивальню
И насмерть убивалася царица.
Зашлась, родная, воем воет
И криком кличет. Нож схватила,
Убьется, думали — насилу отобрали.
Сейчас затихла. До утра, боярин,
Очнется вряд ли.

 

Боярин Матвеев

Ты ступай. Подальше.
К царице — ни ногой.
Ни слова, ни полслова.
Ослушаешься — вверх ногами
Подвешу, как прелюбодейку!
Прочь!

 

Нянька в страхе убегает. Неумело сюсюкая, Матвеев несет Петра к царскому трону и усаживает на нем. Испуганный мальчик хнычет.

 

Боярин Матвеев

(цокает, щелкает языком и приговаривает)

Вот так, Петруша, вспомнишь дядьку,
Как подойдут годки, как сядешь
На трон отцовый не котенком,
А рыкающим львом...

 

За дверью раздаются шаги и голоса. Матвеев становится позади трона. Входят бояре: Иван Милославский, князь Федор Куракин, князь Никита Одоевский, Родион Стрешнев и Богдан Хитрово.

 

Бояре

(с ходу, вразнобой)

Матвеев, что с великим государем,
Матвеев, а?..

 

Боярин Матвеев

С великим государем?
Наш самодержец жив-здоров
И ждет от вас, чтоб целовали крест
На верность. И служили.

 

Князь Одоевский

(умильно)

Чудо!
Неужто нам Господь послал
Государю-надёже исцеленье,
И утоление страданий?..

 

Боярин Матвеев

Государь —
Во здравьи, в силе и сияньи!
Скорбит лишь о безвременной кончине
Родителя великого. Да осерчал,
Что вы не по уставу
Стоите перед ним и не спешите
Крест православный целовать
На верность.

 

Боярин Милославский

Эй, Матвеев?
Похоже, от несчастья
Ты тронулся умишком?
Терпенья не хватило, Свихнулся...

 

Князь Куракин

(подхватывая)

Государю
Мы крест однажды целовали,
Великого родителя кончину
Оплакали. О чем ты?
Недуги если отпустили государя,
Не плакать — радоваться нужно
И благовест звонить.

 

Боярин Стрешнев

Но нам
Постельные дворяне доносили
Совсем иное. Будто бы
Преставился великий государь
И, в Царствие Небесно уходя,
Наследника благословил,
Пред патриархом и царицею...

 

Боярин Хитрово

(кричит)

Ответь, Матвеев!

 

На крик Хитрово испуганный царевич Петр срывается в громкий рев и шлепается с трона.

 

Царевич Петр

(заливается)

Маманя!.. Дяди!..

 

Бояре

(в изумлении)

Что?.. Что такое?.. Где?..

 

Боярин Матвеев

(усаживает царевича Петра на трон)

Всея Руси Великий Самодержец
Петр Алексеич сердятся на вас
За непочтение! Опомнитесь, холопы!
Спешите в ножки бить челом,
И каяться, и плакать, и молить
О милости. И крест святой
На верность самодержцу целовать!

 

Боярин Милославский

(в ужасе)

Неужто государь великий
Петру оставил?!

 

Князь Одоевский

(падая на колени и кланяясь)

Ох! Уймись, гордыня!
Надёжа-государь, мне — старику,
Пресветлые увидеть очи,
Святые ножки целовать Дозволь...

 

Глядя на Одоевского, Куракин со Стрешневым согбенно идут к трону и становятся на колени. Милославский и Хитрово растерянно пятятся к двери.

 

Боярин Матвеев

Нательные кресты
На верность и на службу государю
Целуйте!..

 

Внезапно в палату врывается князь Юрий Долгорукий, чуть не сбив с ног Милославского и Хитрово.

 

Князь Долгорукий

(громко рыдая)

Лаетесь, бояре?!
Неужто даже смертный лик
Посланца Божьего не усмирил
Тщеславных гордецов? И бесов
Не устрашил ликующих? Позор!
Дождетесь, но придет черед
И вам, собаки сраные!..

 

(Замечает преклоненных у трона бояр)

 

Какое дело
Умыслили, крест целовать?!
Почившего кто слышал волю
В ушах своих? В очах своих
Кто видел завещание?..
Матвеев?

 

Матвеев склоняется к царевичу Петру и делает вид, будто не слышит.

 

А, Матвеев?!
Молчит, хитрит, не отвечает.
Что ж вы, великие бояре,
Служащие царям Московским
Из рода в род от сотворенья света,
Отмеченные думою и бранью,
И возведенные великим государем
К подножию престола? Неужели
Не знаете, что, крест поцеловав
Царю, не званому отцом,
Законы преступив бесчестно,
Вы Смуту кличете, и потрясенья,
И гибель дел усопшего царя?
Неужто вы, бояре, поддались
Холопу худородному Матвейке
И вместе царский корень извести
Прицелились? Измена?! Целовать
Крест честно лишь царевичу тому,
Кого отец назначил пред очами
Христовыми, прощаясь с патриархом.
А если по страданиям своим
Благословить не смог, — престол
Отдайте старшему!

 

Боярин Матвеев

Как будто
Не знаешь, Долгорукий, ты,
Что, как отец, недужит Федор,
Вот-вот его вослед
На Небо позовут. Иван —
Слеп, слабоумен. Узды власти
Лишь Петр наследовать способен.
Не искушай же Господа!

 

Князь Долгорукий

Матвеев,
А ты — диавола и хитрости его!
Господь Всевышний есть закон,
Диавол — беззаконие и прелесть.
Небесной волей царствовать царю,
А не холопьей!

 

Боярин Милославский

Так, бояре.
Крест целовать — дождемся патриарха,
Пока же в Думу позовем
Феодора с Иваном и посадим
По старшинству царевичей на тронах.

 

Боярин Хитрово

(подходит к двери и приоткрывает ее)

Эй, дьяки! К объявленью воли
Небесной и усопшего царя
Царевичей Феодора с Иваном
Сюда просите!

 

Князь Долгорукий

Ты, Хитрово,
Сходи-ка сам, с охраной, со стрельцами.
Шалун Матвеев мог расставить
Еще озорников по переходам.

 

Хитрово выбегает. Долгорукий отталкивает Матвеева, пересаживает царевича Петра на малый трон но левую руку от главного. Встает рядом. Спустя минуту Хитрово вбегает обратно.

 

Боярин Хитрово

(запыхавшись, возбужденно)

Феодора-царевича
Нигде не найдено!..
Его покои заперты, а кое-где
Гвоздями заколочены!..

 

Князь Долгорукий

Ломай!
И вызволи царевича!.. Измена
Здесь поселилась явно. А, Матвеев?

 

Хитрово выбегает и вскоре возвращается. С ним — еще бояре и патриарх Иоаким. Одни бояре несут на руках царевича Феодора Алексеевича, другие — под руки ведут царевича Иоанна Алексеевича. Феодора сажают на главный трон, Иоанна — на малый, по правую от него руку. Бояре кланяются и садятся по лавкам. У тронов остаются стоять Матвеев, Долгорукий и Милославский.

 

Князь Долгорукий

Государи царевичи, велите
Отцову волю патриарху объявить,
Чтоб нам по правде целовать
Крест самодержцу, по закону!

 

Феодор с трудом кивает головой. Иоанн беспомощно озирается. Петр всхлипывает.

 

Патриарх Иоаким

(встает, громко)

Господь благочестивыми устами
Им призванного Божьего раба
Царя и самодержца Алексея
На отчину и дедину его,
На Русь назвал наследника.
Благословил...

 

(Ломается голосом)

 

Феодора,
На самодержство! И ему
Целуйте крест на верность,
Всей землею!

 

Бояре крестятся. Матвеев отступает подальше в угол. Вдруг за дверьми раздается шум. Бояре с испугом, Матвеев — с надеждой смотрят туда. Врывается царица Наталья Кирилловна, одетая просто, растрепанная. Подбегает к трону, где сидит Петр.

 

Царица Наталья

(неистово)

Бояре! Племя ядовитое!
Где мой Петруша?
Вам мало Федора? Ивана?
Их делайте царями!..

 

(Хватает царевича Петра, выбегает)

 

Патриарх Иоаким

Ну что, бояре? Чем смутились?
Целуйте самодержцу крест,
Феодору, великому царю
Всея России!